В журнале «Трубопроводный транспорт нефти» вышло интервью заместителя руководителя Центра социально-экономических исследований Китая ИКСА РАН Андрея Виноградова.

— Андрей Олегович, за счет чего стал возможен гигантский скачок китайской экономики?

— Действия китайского руководства во главе с Дэн Сяопином, которого называют архитектором китайских реформ, хотя он никогда не занимал высших постов в государстве, в китайской литературе обычно описывают как «политику реформ и открытости» («гайгэ кайфан»).
Экономические реформы в Китае начались 45 лет назад. С одной стороны, они преследовали цель изменить систему хозяйствования внутри государства, с другой — создать особые экономические зоны экспортного производства, куда привлекались бы современные технологии и одновременно страна получала бы валюту для закупки иностранной техники.

Китай использовал любой опыт, который сгодится для развития (в том числе и советского НЭПа) без оглядки на идеологические догмы. Но при этом не принял западные рецепты так называемой переходной экономики. Страна отказалась от кредитов МВФ, условия предоставления которых требовали либерализацию валютного контроля, приватизацию государственной собственности и многое другое. Напротив, в КНР был установлен жесткий контроль за движением капиталов и обменом валюты, что позволило избежать оттока финансовых средств из страны и направить их на развитие производства.

Можно упомянуть и строгие требования со стороны государства к инвесторам о локализации производства (в отличие от российской практики крупноузловой сборки), а впоследствии — переводе в Китай научно-исследовательских подразделений корпораций. При этом западные компании, завороженные перспективами освоения огромного китайского рынка, довольно долго с этим соглашались. В результате страна превратилась в огромную фабрику и по многим товарным позициям, в том числе в области высокотехнологичного производства, сейчас занимает более половины мирового производства и торговли (по некоторым товарным позициям — до более 90%).

— Почему западные страны поверили коммунистическому Китаю и стали вкладывать средства в эту страну?

— Для развития экспортной экономики было необходимо обеспечить обширный и стабильный рынок для сбыта китайских товаров, что было сделано с помощью антисоветской политики Дэн Сяопина. Он убедил западные страны в том, что Китай находится на острие борьбы с Советским Союзом, а потому нуждается в их помощи. К этому времени относится инициированное им нападение КНР на Вьетнам, выдвижение «трех препятствий» по отношению к СССР и лозунг создания «единого международного фронта борьбы с советским империализмом». Кроме того, Китай широко использовал возможности многочисленной китайской диаспоры за рубежом, привлекая не только их капиталы, но и опыт мировой торговли.

— Каким образом государство сейчас влияет на экономику?

— В Китае по-прежнему плановая экономика, которой руководит коммунистическая партия. Государство строго директивно контролирует экономические процессы с помощью налоговой политики и других мер. Например, Народный банк Китая подчинен правительству — в отличие от России, где Центробанк самостоятельная структура. Госкомитет по развитию и реформам при Госсовете КНР разрабатывает пятилетние планы, однако высшее руководство остается за Центральным комитетом компартии. Комиссии по всестороннему углублению реформ, финансовым и экономическим вопросам возглавляет Генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин.
В последнее время партийный контроль за экономикой и финансами резко усилился: новые проблемы требуют большей централизации управления. Разумеется, компартия определяет и политику в области инновационного развития, на которое направляются все большие финансовые ресурсы государства, чтобы противостоять технологическому давлению извне.

— Как на экономике страны отражается обострение отношений с западными странами, прежде всего с США?

— США и государства ЕС — по-прежнему главные рынки для продукции Китая, хотя доля сбыта в эти страны снизилась в последние годы. Пекин старается не обострять отношения с Западом, но при этом противостоит давлению, в том числе развивая отношения с Россией, странами Персидского залива, Африки, Центральной и Юго-Восточной Азии. Китай старается переориентировать товарные потоки на другие направления, прежде всего в динамично развивающиеся регионы Юго-Восточной Азии. Но это процесс долгий и болезненный, чреватый ущербом не только для экономик Европы и Северной Америки, но и для самого Китая.

— Сохраняет ли страна темпы экономического развития?

— Производство в Китае продолжает расти, хотя его темпы снижаются. Основная причина в том, что далеко не все, что производится, необходимо рынку. Отсюда и проблема избыточных производств, и сложности на рынке недвижимости, даже несмотря на рост внутреннего рынка. В стране повышается уровень жизни населения. Средний класс в Китае самый многочисленный в мире и продолжает расти, в то время как в развитых странах он вымывается. Темпы экономического роста замедлились и из-за обострения отношений с западными странами.

— Насколько интересен Китаю российский рынок?

— Разумеется, интересен. Чем более напряженными становятся отношения Китая с Западом, тем больший интерес вызывает Россия. Наша страна — надежный поставщик энергоресурсов и продовольствия. Российский рынок сбыта из-за западных санкций растет, и китайские компании чувствуют себя на нем вольготно, диктуют цены. Но китайцы в высшей степени прагматичны и не будут помогать России ни по идеологическим соображениям, ни по каким другим.

— Каковы особенности вхождения зарубежной, в том числе российской, продукции на китайский рынок?

Количество игроков, которые желают зайти на китайский рынок, очень велико. И китайцы этим пользуются, выторговывая себе различные условия. Китай — это рынок покупателя, в отличие от российского, где сегодня условия диктует продавец.

Читайте интервью на сайте компании «Транснефть».

Оперативно узнавать новости Института можно в официальном телеграм-канале.