В рамках проекта РСМД «Восточная Азия: приоритеты внешней политики России» вышла аналитическая статья старшего научного сотрудника Центра японских исследований Института Китая и современной Азии РАН Константина Корнеева.
С 19 по 21 мая 2023 г. в Хиросиме прошел очередной саммит «Группы семи». Помимо основных участников на встречу были приглашены представители Австралии, Бразилии, Вьетнама, Индии, Индонезии, Островов Кука, Союза Коморских Островов и Южной Кореи. Выбор места для проведения саммита, судя по всему, имел символическое значение — Хиросима первой подверглась американской атомной бомбардировке в августе 1945 г., и таким образом премьер-министр Японии Фумио Кисида стремился продемонстрировать своим западным союзникам, что обиды прошлого забыты, и теперь следует сплотиться перед геополитическими вызовами настоящего.
Впрочем, не стоит переоценивать внешнеполитическую повестку саммита «Группы семи» для японского премьера: имели место и другие, не менее важные составляющие. Популярность Кисиды снижалась с начала полномочий в октябре 2021 г. Его пакеты экономических мер, такие как «новый капитализм» и «цифровой город-сад», были встречены весьма прохладно, поскольку требовали все новых расходов бюджета с неочевидным результатом, в то время как госдолг Японии в 2022 г. уже преодолел отметку в 264% ВВП. В период с июля 2022 по январь 2023 гг. рейтинг одобрения деятельности премьер-министра упал с 59% до 33%, но к маю 2023 г., по мере приближения саммита, вырос до 46%.
Это связано с тем, что значительная часть японской общественности по-прежнему сохраняет проамериканские настроения. Потому и заметно явное влияние саммита на популярность Кисиды, особенно на волне множества публикаций в официальных СМИ о необходимости укрепления взаимодействия с Соединенными Штатами в области безопасности. Северокорейские ракеты с завидной периодичностью приземляются вблизи территориальных вод Японии у острова Хоккайдо, вооруженные корабли береговой охраны Китая регулярно заходят в ее территориальные воды у островов Сенкаку, Россия усиливает свою дальневосточную группировку войск и проводит учения на островах Курильской гряды. Япония окончательно попала в «геополитическую ловушку», когда своими силами противостоять потенциальным внешним угрозам страна не может, а пересмотреть подходы в отношениях с соседями японский истеблишмент давно не в состоянии — слишком велика экономическая и политическая зависимость от США.
В некотором росте рейтинга Кисиды есть и вклад Южной Кореи. Переход в Сеуле власти от администрации Мун Чжэ Ина, настроенной к Японии негативно, к несколько более прояпонской команде президента Юн Сок Ёля помог Кисиде. Президент РК решил нормализовать отношения с Японией и перейти к траектории умеренной риторики и более тесного экономического сотрудничества. Взаимные санкции, введенные странами еще в 2019 г., были по большей части отменены, постепенно возобновились и двусторонние контакты лидеров. Однако это «потепление» может в любой момент пойти на спад, поскольку среди политической элиты Южной Кореи остается большое число сторонников жесткого курса в направлении Токио.
В то же время надо отметить, что далеко не все граждане Японии поддерживают курс своего правительства вообще и решение провести очередной саммит G7 на территории страны, в частности. Выступления против его проведения начались еще за несколько дней до официального открытия. Среди протестующих — люди из разных социальных групп: студенты университетов, члены семей жертв атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, общественные активисты, представители региональных левых партий. Основной посыл — прекратить «вассальную зависимость» Японии от США, вывести американские войска с баз на острове Окинава, вернув их под контроль Токио, пересмотреть положения Договора о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности между США и Японией 1960 г. Также многие участники протестов утверждают, что политика нынешнего кабинета ведет к потенциальному конфликту с Россией и Китаем — такое Японии совсем ни к чему.
Дополнительный импульс протестам придали и сообщения в СМИ на тему того, что правительство Кисиды ведет переговоры об открытии в стране «офиса связи НАТО», по сути — первого представительства Североатлантического альянса в Азиатском регионе. Пока никаких конкретных сроков не объявлялось, нет и предметной информации о полномочиях, функционале, целях и задачах офиса, однако вектор движения понятен — и это вызывает очевидное беспокойство у людей, не желающих, чтобы их страну втягивали в опасные стратегические игры.
Говоря о работе саммита, необходимо указать, что ключевыми пунктами повестки встречи были названы обсуждение актуальных проблем мировой экономики, включая задачи энергетического перехода, подтверждение новых санкций против России и выработка мер противодействия «экономической экспансии» Китая. Но еще до начала саммита стало понятно — диалог будет непростым, поскольку единства даже среди, казалось бы, однозначных союзников почти нет. Планы на встречу изначально были грандиозные: запретить в Россию экспорт «почти всех товаров», а из России полностью прекратить импорт трубопроводного газа в страны Европы, принять единую концепцию «сдерживания Китая», не говоря уже об объявлении новых «пакетов помощи» ради продолжения конфликта на Украине. Как показала практика, более-менее удалось договориться только по украинскому вопросу, да и то без большой конкретики в части объемов и сроков.
В преддверии саммита «Группы семи» страны ЕС так и не смогли согласовать включение в очередной, одиннадцатый по счету, пакет санкций против России запрета на импорт трубопроводного газа. Венгрия, Словакия и Румыния выступили решительно против, нет четкой позиции и у Италии, которая по-прежнему получает российский газ. Однако эта мера все-таки может быть введена в обозримом будущем, если удастся реализовать планы по наращиванию поставок из Азербайджана — но для этого необходима масштабная модернизация существующей инфраструктуры и строительство новой, на что уйдет минимум три-четыре года.
Таким образом, с «полными запретами» не вышло — это касается как трубопроводного газа, так и экспорта максимально широкого спектра товаров в Россию. Но странам «Группы семи» удалось договориться о расширении списка подпадающей под санкции продукции, а также прийти к соглашению по изменению существующего санкционного режима, который разрешает экспорт в Россию товаров, не попавших под ограничения ранее. Исключения делались для лекарств, сельскохозяйственной продукции и продуктов питания, а также некоторых материалов и промышленного оборудования. По сути, эти решения направлены на пресечение обхода санкций с участием третьих стран, допустим, входящих в ЕАЭС или просто имеющих с Россией тесные экономические связи. Очевидно, что здесь больше важен пиар-эффект, нежели задействование реальных рычагов воздействия — лидеры отдельных стран ЕС, а также некоторые политики в США не раз уже заявляли, что сам по себе механизм санкций в отношении России исчерпал себя и не приводит к должным результатам.
Если говорить о Японии, то кабинет Кисиды на волне «откровенного и открытого разговора» с союзниками решил ввести новые санкции против России: Токио запретит оказание услуг компаниям и организациям из России в сфере архитектуры и строительства, а также наложит ограничения на экспорт товаров 80 российским организациям, которые связаны с вооруженными силами. Дополнительно Япония заморозит счета 100 российских физических и юридических лиц. Эти усилия, понятно, не принесут Москве каких-либо новых проблем и также в большей степени направлены на то, чтобы не дать России обходить уже существующие санкции с помощью различных схем параллельного импорта либо других способов, когда в различных экспортно-импортных операциях российские структуры не задействованы напрямую.
Несомненно, в кулуарах саммита обсуждался и вопрос присоединения Японии к антироссийским санкциям в области энергетики, что подразумевает постепенный выход японских компаний из крупных проектов «Сахалин – 1» и «Сахалин – 2», а также «Арктик СПГ 2». Однако такой сценарий сейчас крайне маловероятен — наоборот, Японии пока удается противостоять давлению Запада, отстаивая интересы собственной энергетической безопасности, которая окажется под серьезной угрозой в случае разрыва сотрудничества с Россией. В данном контексте японское правительство проявляет удивительную стойкость — его слова не расходятся с делом.
Как пример, перезаключение в августе 2022 г. соглашений о закупках СПГ с новым оператором проекта «Сахалин – 2 (ООО «Сахалинская энергия»). Не идет речи и о прекращении участия японских компаний в реализации проекта «Арктик СПГ 2». Консорциум, состоящий из Mitsui & Co. и JOGMEC, сохранил свои 10% в портфеле проекта, правда, новые инвестиции в производственные линии заморожены из-за санкций. Тем не менее уже вложенных средств (порядка 3 млрд долл.) вполне достаточно для того, чтобы Япония свой газ получила. Таким образом, к 2026 г. она суммарно увеличит поставки российского СПГ на 2 млн т в год, что доведет долю отечественного газа в структуре японского импорта до 10–12% с учетом уже поставляемых объемов в рамках проекта «Сахалин – 2». Это значительный объем, который очень трудно заместить закупками у альтернативных поставщиков (а их еще нужно убедить перенаправить газ на японский рынок), даже если особо не считаться с возможными финансовыми издержками, не говоря уже о репутационных.
Несмотря на давление западных партнеров, в Японии понимают: турбулентность на мировых энергетических рынках выводит механизм долгосрочных контрактов на первое место. Именно по таким контрактам и закупается российский газ; в результате цена на получаемый СПГ вполовину меньше, чем от разовых (спотовых) рыночных сделок, то есть это весьма выгодная для Японии ситуация. Выход из российских нефтегазовых проектов, исходя из статистики потребления по данной категории, обойдется Токио не менее чем в 20 млрд долл., а если дефицит энергоресурсов будет возмещаться на спотовых международных площадках, цена на электроэнергию в Японии вырастет минимум на 30% за год — а сейчас она и так одна из самых высоких в мире.
В таком ключе не стоит удивляться тому, что Япония возобновила импорт российской нефти в январе 2023 г. после почти девятимесячного перерыва. Токио получил 706 баррелей с мощностей нефтегазового проекта «Сахалин – 2», и японские компании заявили о желании продолжить закупки в 2023 г. По словам представителя Taiyo Oil, эти объемы были поставлены в счет оставшегося количества сырой нефти по контракту за 2022 г. Соответственно, попытки других стран G7 убедить Японию хоть сколько-нибудь снизить объемы закупки российских энергоресурсов, потерпели очевидный провал. В отличие от партнеров, в Токио не хотят самим себе создавать проблему, особенно видя, какое негативное влияние на западные экономики имеют введенные ими же санкции — обратный эффект, который, конечно, ожидали, но не в таком виде.
Что касается двустороннего взаимодействия Японии и России, то в будущем, когда напряженность снизится, странам придется выстраивать новые отношения. Какими они будут, спрогнозировать сложно, однако точно никуда не денется проблема «северных территорий», и в Японии так или иначе на первый план выйдут заявления, что между странами нет мирного договора, даже несмотря на то, что Россия недвусмысленно запретила отчуждать свою территорию, закрепив такое положение в конституции. Пока же попытки Японии усидеть на нескольких стульях, а именно продемонстрировать единство с партнерами по G7, с одной стороны, и сохранить «окна» для сотрудничества с Россией и Китаем, с другой, похожи на желание державы, шаг за шагом теряющей свои позиции в регионе, как можно дольше сохранять иллюзию возможности повлиять хоть на что-нибудь.
Читайте статью «Решения саммита «Группы семи» в Хиросиме и позиция руководства Японии» на сайте РСМД.
Оперативно узнавать новости Института можно в официальном телеграм-канале.
Фото: EPA-EFE/JAPAN POOL
