Главный научный сотрудник Центра «Россия, Китай, мир» Института Дальнего Востока РАН доктор политических наук, академик Академии военных наук Владимир Евгеньевич Петровский анализирует итоги саммита БРИКС в своей новой колонке для издания «Международная жизнь».
Саммит БРИКС – ожидания и результаты
Завершившийся на днях саммит БРИКС (в ближайшее время организация может пополниться Индонезией и Аргентиной) стал непростым событием для его участников. С одной стороны, они не могли не понимать, что он проходит в условиях коренного изменения мирового геополитического и геоэкономического ландшафта. Об этом говорили на саммите лидеры России и Китая, подчеркивая, что странам БРИКС надо строить свое сотрудничество и взаимодействие уже в условиях новых беспрецедентных вызовов. При этом в итоговой Пекинской декларации саммита БРИКС формулировки были более нейтральны.
На пленарном заседании саммита, и в обращении к Деловому совету БРИКС, и на встрече в формате БРИКС+ Президент России Владимир Путин назвал вещи своими именами: «Со стороны западных стран вводятся всё новые и новые политически мотивированные санкции, усиливаются механизмы давления на конкурентов. Происходит сознательный слом кооперационных связей, рушатся транспортно-логистические цепочки. Как результат – проблемы в мировой экономике приобретают хронический характер. Наблюдается снижение деловой активности, рост безработицы, дефицит сырья и комплектующих, усугубляются трудности с обеспечением глобальной продовольственной безопасности, взвинчиваются цены на зерновые культуры, другие базовые сельхозпродукты».[1]
Владимир Путин назвал и конкретные предложения, которые помогли бы и странам БРИКС, и другим развивающимся странам создать «страховочную сетку» для предотвращения этих рисков: разработка надёжных альтернативных механизмов международных расчётов, включая открытие Российской системы передачи финансовых сообщений (СПФС) для подключения банков стран «пятёрки», расширение географии использования российской платёжной системы «Мир», создание международной резервной валюты на основе корзины валют и условного пула валютных резервов стран БРИКС.
В Пекинской декларации БРИКС по этому поводу говорится о «важности продолжения работы в рамках существующих рабочих механизмов, о «деятельности Рабочей группы центральных банков стран БРИКС по сотрудничеству в платежной сфере в качестве платформы для обмена опытом и знаниями».[2]
Причину таких официальных формулировок определили некоторые российские обозреватели: в то время как Россия и Китай, заинтересованные в создании альтернативных механизмов глобального управления, делают акцент на необходимости коллективного противостояния гегемонии Запада, другие члены БРИКС пытаются сгладить противоречия, считая БРИКС не альтернативой западным институтам, а дополнением к ним. Обращается внимание на то, например, что накануне саммита в ведущей индийской газете Times of India вышла статья, в которой со ссылкой на источники в правительстве говорится о том, что Дели «будет стремиться к тому, чтобы предотвратить попытки …использовать саммит для пропагандистской победы над США и их союзниками».[3] Судя по всему, Индия, Бразилия и ЮАР в текущих условиях пытаются сочетать членство в БРИКС с сохранением отношений с США и коллективным Западом. Получится ли это в условиях коренной трансформации мировой экономики и политики, вызванной санкционной политикой того же Запада? Трудный вопрос, но уже сейчас понятно, что эти страны явно не собираются жертвовать своим взаимовыгодным сотрудничеством в рамках БРИКС.
Интересно, что на своем нынешнем саммите в баварских Альпах страны «Группы семи» выразили озабоченность нарушением глобальных производственных цепочек и цепочек поставок (то есть последствиями своих же собственных действий), и заявили о готовности работать над этим. Но в своем привычном стиле: не выдвигать новую позитивную повестку, а опять «дружить против кого-то». Было объявлено о запуске партнерства по глобальной инфраструктуре и инвестициям (Partnership for Global Infrastructure), которое должно стать конкурентом китайской Инициативы Пояса и Пути. В свою очередь участники саммита БРИКС выразили поддержку китайской концепции «единой судьбы человечества», которая подразумевает как раз взаимовыгодное сотрудничество сторон и игру с позитивной суммой.
Ожидания от саммита БРИКС, на мой взгляд, не во всем совпали с его официальными результатами. Но это вполне объяснимо. Неизбежный переход к более сбалансированной, эффективной и справедливой системе нового мирового политического и экономического порядка может занять больше времени, чем хотелось бы.
Бывший главный редактор главного немецкого журнала "Шпигель" Штефан Ауст считает, что блок БРИКС — сильнее антироссийской "большой семерки". На страницах Welt он приводит статистику в обоснование своей мысли: основанная в 1976 году G7 — это явление ушедшего двадцатого века. При этом он называет БРИКС — находкой для XXI столетия.
Для сравнения, страны G7 представляют население в 771 миллион человек, в семи странах блока BRICS живет более трех миллиардов человек. И это помимо ресурсов, агропромышленной и технологической базы этих стран. Поэтому при всех непростых обстоятельствах и противоречиях современной геополитики у этой Организации есть реальные перспективы стать одной из основ быстро меняющегося мироустройства.
Публикация доступна на сайте онлайн-журнала «Международная жизнь» >>>
