Вышла статья главного научного сотрудника Центра «Россия, Китай, мир» ИКСА РАН Владимира Петровского в журнале «Международная жизнь».
Этот эффект западные обозреватели описывают с обескураживающей простотой: «Поскольку санкции имеют свой предполагаемый эффект — вынуждают компании из США и стран-союзников покинуть Россию — есть и непреднамеренный эффект, поскольку конкуренты из стран во главе с Индией, Турцией и Китаем восполняют слабину».
Так, по данным индийского правительства, сейчас в России работает около 300 индийских компаний, и многие планируют зайти на российский рынок. 41 китайская компания (в том числе одна из Гонконга и две из Тайваня) не планируют уходить из России. К ним относятся контролируемые государством строительные, инженерные и энергетические фирмы, банки, SAIC Motor и несколько известных технологических компаний, включая Alibaba, ANT, China Mobile, Oppo, Tencent, Xiaomi и ZTE.[1]
Кстати, этот «непреднамеренный эффект» проявился не сейчас. Уже на протяжении ряда лет Россия, Индия и Китай обсуждают разработку альтернативных механизмов международных расчётов, включая открытие Российской системы передачи финансовых сообщений (СПФС) для подключения банков стран БРИКС, расширение географии использования российской платёжной системы «Мир», создание международной резервной валюты на основе корзины валют и условного пула валютных резервов стран БРИКС.
А Россия и Индия уже создали механизм расчетов в национальных валютах, причем с привязкой к плавающему курсу китайского юаня. Индия уже оплачивает некоторые российские товары в юанях; обсуждается возможность расчетов через китайскую платежную систему CIPS, недоступную для американских санкций (несколько десятков российских банков к ней уже присоединены).
Вот такое новое измерение трехстороннего диалога Россия, Индия, Китай (РИК). В рамках РИК обсуждаются контуры нового международного экономического порядка, но сейчас сама жизнь заставляет делать это не только с точки зрения теории, но самой что ни на есть насущной практики.
Тем более что в Пекине уже ощутили влияние антикитайских санкций, прежде всего американских. Индия тоже попадала под санкции из-за закупки систем российского вооружения (систем С-400), но смогла их обойти. Поэтому страны РИК намерены противостоять западным санкциям, новая волна которых после 24 февраля, как подчеркнул Владимир Путин на саммите БРИКС, усиливает механизмы давления на конкурентов, разрушение кооперационных связей и транспортно-логистических цепочек, что ведет к повсеместному снижению деловой активности, росту безработицы, дефициту сырья и комплектующих, трудностям с обеспечением глобальной продовольственной безопасности.
Впрочем, давление США и других стран Запада на Индию и Китай не ослабевает, а даже усиливается. Сейчас Вашингтон прилагает все усилия, чтобы склонить Индию и Китай присоединиться к планируемому потолку цен на российские энергоносители. Индия, несмотря на исторические связи с Россией, не присоединилась к санкциям Запада против Москвы, однако при этом якобы пока не исключила, что может присоединиться к усилиям о введении предельной цены на российскую нефть, как заявил замминистра финансов США Уолли Адейемо.[2]
В ответ министр нефти и газа Индии заявил, что его страна тщательно оценит, стоит ли поддерживать такое предложение (и это уже выглядит как вежливое «нет»), а Китай уже определенно его отклонил. А без участия в такой затее двух экономических гигантов эта затея просто не имеет смысла.
В итоге «непреднамеренный эффект» антироссийских санкций уже начинает приводить к вполне ожидаемому ускорению формирования новых международных экономических механизмов, которые будут защищены от гегемонии американского доллара и западного санкционного давления. Это и будет новый мировой экономический порядок, на основе которого рано или поздно возникнут новые институты глобального управления.
