И.о. научного руководителя ИКСА РАН Александр Лукин обсудил с «Московской Газетой» контекст происходящего и характер отношений между властью и обществом в Китае на фоне антиковидных мер.
В Китае смягчён режим жёстких антиковидных ограничений на фоне народных протестов. Как передаёт издание, смягчение коснулось карантинного режима, теперь он будет охватывать не города и районы, а конкретные квартиры или помещения конкретных зданий, и для посещения общественных мест теперь не всегда будет обязательно наличие ПЦР-теста. «Московская газета» уже упоминала, что протесты начались из-за событий в городе Урумчи, где строгое соблюдение локдауна привело к гибели людей при пожаре.
«Сейчас отменены те антиковидные ограничения, которые больше всего не понравились населению Китая. Ранее нельзя было, например, заходить без ПЦР-теста в автобус или заходить в супермаркет, если там до этого появился хоть один заражённый. В одном городе магазин из-за этого закрыли, и всех, кто там находился, отправили на изоляцию. Представьте, вас закрыли в магазине, потому что кто-то два часа назад туда заходил», – отметил Александр Лукин.
Про народное недовольство этими мерами, которые привели к протесту, в Китае знали и раньше, отметил эксперт: «Власти не обращали на это внимание. А обратили тогда, когда среди протестующих стали звучать политические лозунги. Небольшое количество людей, в основном в Шанхае, выкрикивали что-то вроде «долой коммунистическую партию». А выступления против компартии запрещены по китайской Конституции. В обычных условиях за это грозит лет 15 тюрьмы. В Китае люди редко протестуют не потому, что всем довольны, а потому, что опасаются. Но сейчас они были доведены до крайности и решили, видимо, что терпеть невозможно».
Что грозит протестовашим против компартии? Или, может быть, «показательная порка» ждёт кого-то ещё?
«Протестующих задерживали, но пока неясно, посадили их или отпустили. Их было довольно много в разных городах. Возможно, зачинщикам протеста или тем, кто сопротивлялся полиции, дадут сроки. Но протест был в целом мирный, а власти Китая не хотят нагнетать ситуацию. Скорее всего, они объявят, что с антиковидными ограничениями были перегибы на местах и даже что некоторые из протестных выступлений были обоснованы. В китайских газетах уже стали писать, что некоторые компании якобы наживаются на ПЦР-тестах, на госзаказах, хотя правительство не говорило им действовать жёстко. Возможно, какие-то представители работающей на здравоохранение фармакологии будут наказаны», — предположил Александр Лукин.
Часто ли в Китае звучат антикоммунистические лозунги, и когда они звучали в последний раз?
«Открыто они звучали в 1989 году в ходе студенческих волнений, — сказал Александр Лукин. — Бывают и единичные выступления отдельных диссидентов, которые что-то заявляют, что-то доказывают. Их обычно быстро садят в тюрьму. Китай — это достаточно организованное общество. При Си оно стало крайне централизованным. Открытой публичной дискуссии не ведётся».
Как же работает «обратная связь» между обществом и властью?
«Думаю, китайские спецслужбы изучают настроения народа в интернете, — заметил эксперт. — В Китае есть система цензуры, а в её функциях не только запрещать, но и наблюдать, что люди пишут в интернете и в каком количестве. Также имеют место дискуссии в руководстве страны по экономическим вопросам. Не так давно, перед 2-м Съездом Компартии Китая премьер-министр Ли Кэцян выступал за смягчение антиковидных мер. Но он уйдёт из политбюро в марте, когда там будет проходить заседание парламента, съезда народных представителей. Видимо, в прошедшей дискуссии победила жёсткая линия. Но теперь и высшее руководство решило, что жёсткие меры опасны и могут вызвать нестабильность».
При этом протестные выступления не были слишком широкими, а антиковидные меры на первых этапах поддерживались обществом, отметил собеседник издания.
«С их помощью было сохранено огромное количество жизней, — напомнил Александр Лукин. — В Китае, по официальным данным, от коронавируса умерло не более 5 000 человек. В США и в России — около миллиона. Теперь вирус стал не таким летальным, хотя и более заразным, а люди устали. Основа китайской экономики — малый и средний бизнес. Если его заставлять по три месяца сидеть дома, он не выживет».
Как сочетаются в Китае опора на малый и средний бизнес с несколько тоталитарным характером власти?
«Термин «тоталитарный» относится к системе управления, а не к экономическому устройству. Необязательно, чтобы всё в этом смысле было, как в Советском Союзе. Напомню, что в фашистской Германии было полно частного бизнеса. В Китае все реформы направлены на развитие частного бизнеса, который создаёт около 70% ВВП страны. В России — гораздо меньше, около 20%. Крупные китайские компании могут переждать затяжной локдаун за счёт своих ресурсов, а малый бизнес — нет», — отметил Александр Лукин.