В своей публикации для «Независимой газеты» руководитель Центра японских исследований ИКСА РАН Валерий Кистанов рассказал о новой военной стратегии Японии и о том, как это повлияет на ситуацию в регионе.
Правительство премьер-министра Фумио Кисиды 16 декабря утвердило три пересмотренных базовых документа по национальной безопасности. Прежде всего это принятая еще в 2013 году при тогдашнем премьере Синдзо Абэ Стратегия национальной безопасности. Два других документа, конкретизирующих указанную стратегию, были переименованы. Руководящие принципы программы национальной обороны, в которых излагались цели обороны и меры, необходимые для достижения этих целей, теперь называются Стратегией национальной обороны. А среднесрочная программа обороны, в которой фиксируются расходы на оборону на предстоящую пятилетку, стала Планом повышения оборонного потенциала. Документы определят курс оборонной политики Японии на ближайшие 10 лет.
Указанная комбинация из трех документов означает эпохальный сдвиг в военной стратегии Японии – ее отход от исключительно оборонительной позиции, зафиксированной в мирной Конституции, и обзаведение мощным наступательным потенциалом. В документах говорится, что Япония столкнулась с «самой серьезной» ситуацией в сфере национальной безопасности со времен окончания Второй мировой войны. Описывая «беспрецедентные угрозы» со стороны Китая, Северной Кореи и России, они провозглашают, что расходы Японии на оборону в течение следующих пяти лет должны быть удвоены с 1% до 2% ВВП и составить 43 трлн иен (313 млрд долл.). Доведение военных расходов Японии до 2% ВВП поставит ее по этому показателю в один ряд со странами НАТО, а с учетом размеров самого ВВП страны по фактическим тратам на военные цели к 2027 году превзойдет любое натовское государство, кроме США. Более того, если целевой показатель расходов на оборону действительно будет достигнут, это сделает Японию третьим в мире государством по расходам на вооруженные силы после США и Китая.
Оппозиция и СМИ критикуют кабинет Кисиды за поспешное, без должного обсуждения в парламенте принятие указанных документов. Острой проблемой для Японии, госдолг которой зашкаливает за 250% ВВП, станет изыскание источников финансирования внезапного и стремительного наращивания военного бюджета. Содержащиеся в трех документах планы издание Asia Times называет молниеносной ремилитаризацией Японии.
Новая Стратегия национальной безопасности характеризует Китай как «беспрецедентный и крупнейший стратегический вызов» Японии, в то время как Северную Корею представляет в качестве угрозы, «серьезность и актуальность которой возросла по сравнению с прошлым». Россия же описывается как «сильная угроза национальной безопасности». В Стратегии говорится, что для борьбы с перечисленными вызовами и угрозами необходимо коренное изменение структуры обороны. При этом наиболее важной новацией постулируется обзаведение возможностью нанесения превентивных ударов по базам противника, который, по мнению Токио, готовится совершить ракетную атаку на Японию. Правда, в ней не раскрывается, по каким критериям будет определяться возникновение такой ситуации, но «тройка» стран, против которых будет направлен японский ударный потенциал, обозначена без всяких обиняков.
Для реализации ударной возможности в документах содержится призыв к разработке ракет большой дальности, которые могут запускаться из-за пределов досягаемости вражеских ракет, а также к приобретению крылатых ракет Tomahawk американского производства. В них также упоминается необходимость активной защиты Японии и ее важной инфраструктуры от кибератак вплоть до предоставления правительству полномочий для проникновения в компьютерную систему потенциального противника и ее нейтрализации.
Не приходится сомневаться, что пересмотренная стратегия безопасности приведет к усилению напряженности и взвинтит и без того нарастающую быстрыми темпами гонку вооружений не только в Восточной Азии, но и во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе. Упомянутые в ней Китай и Северная Корея еще сильнее будут укреплять свой ракетно-ядерный потенциал. На фоне изрядно испорченных отношений между Японией и Южной Кореей резкое наращивание японской военной мощи вряд ли будет встречено с восторгом в Сеуле. Неизбывный территориальный спор по поводу контролируемых Южной Кореей островков Токто (Такэсима, по-японски) в Японском море издавна чреват военным столкновением двух важнейших азиатских союзников США. Россия, надо полагать, тоже примет адекватные меры на своем Дальнем Востоке.
Китай уже выразил возмущение пересмотром Японией трех ключевых документов, связанных с обороной и безопасностью. В заявлении посольства Китая в Токио говорится, что действия Японии «провоцируют региональную напряженность и конфронтацию». Пекин призывает Японию не зацикливаться на использовании так называемой китайской угрозы для собственной военной экспансии. «Если вы относитесь к Китаю как к «угрозе», вы на самом деле становитесь «угрозой» для Китая, а Китай, в свою очередь, действительно станет для вас «угрозой», – предупреждает пекинская Global Times. В подтверждение этих слов Пекин в день принятия Японией трех военных документов отправил флотилию из шести кораблей во главе с авианосцем «Ляонин» в Тихий океан через японский пролив Мияко.
Очевидно, что новая стратегия безопасности Токио будет означать коренное переформатирование японо-американского военного альянса, являющегося краеугольным камнем в обеспечении японской безопасности. В течение всех послевоенных десятилетий в соответствии с договором безопасности между Токио и Вашингтоном Япония играла роль «щита», а Соединенным Штатам, разместившим на ее территории самые крупные за рубежом вооруженные силы, отводилась роль «копья».
Теперь, после резкого наращивания собственной военной мощи, особенно обзаведения потенциалом превентивного удара по территории противника, Япония в значительной мере возьмет на себя и функции «копья». Этот сдвиг предсказуемо с чувством глубокого удовлетворения был встречен в Вашингтоне, в том числе с учетом накаляющейся обстановки вокруг Тайваня, грозящей перерасти в прямое военное столкновение Китая и США. Перераспределение ролей в японо-американском альянсе в свете новых оборонных документов Японии будет в центре внимания Кисиды и президента США Джозефа Байдена в ходе их встречи, запланированной в Вашингтоне на январь 2023-го.
Одним из примечательных аспектов новых документов по безопасности является фигурирование тайваньского вопроса, который долгое время считался своего рода табу в Токио из опасения испортить отношения с Пекином. Хотя Токио не изменил своей политики в отношении Тайваня и не обязался помогать защищать остров в случае конфликта вокруг него, неоднократное упоминание его в пересмотренных документах следует оценивать как демонстративное свидетельство поддержки Тайваня, безопасность которого в настоящее время напрямую увязывается с безопасностью Японии.
По иронии судьбы, в своих доктринальных, по сути, документах по безопасности Токио называет Китай, который грозится отобрать у него острова Сенкаку (китайское название – Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море, всего лишь «вызовом», хотя и беспрецедентным, а Россия, которая признает действенность Советско-японской декларации 1956 года, постулирующей передачу Японии двух южнокурильских островов (правда, только после подписания мирного договора), именуется «угрозой». Этот парадокс усиливается тем обстоятельством, что, объясняя мотивы такого ранжирования двоих своих соседей, Япония, помимо притязаний Пекина на Сенкаку/Дяоюйдао, указывает еще и на возросшую вероятность силового присоединения Китаем Тайваня, расположенного всего в 110 км от ее юго-западного острова Йонагуни, а в случае с Россией ссылается на боевые действия России в Украине, которая находится на противоположной стороне планеты. Тем самым Япония ставит на одну доску далекие друг от друга ситуации вокруг Тайваня и Украины и помещает «в один флакон» Китай и Россию, опасаясь формирования ими военного тандема на антияпонской почве.
Таким образом, навешивая на Россию ярлык угрозы и объявив ей в связи со специальной военной операцией в Украине фактически комплексную торгово-экономическую, политическую и информационную войну, Токио задвигает Москву на задворки своих внешнеполитических и экономических интересов. Ответное включение Россией Японии в список недружественных стран лишь глубже замораживает двусторонние отношения с неясной перспективой их потепления (сохраняющийся «энергетический мостик» между Сахалином и Японией – отдельный разговор). Москва уже заявила о невозможности продолжения переговоров о мирном договоре, прекращении обсуждения совместной хозяйственной деятельности на четырех островах южных Курил, являющихся объектами японских притязаний, а также безвизовых обменов между Японией и указанными островами.
Но, несмотря на тупиковую ситуацию в российско-японских отношениях, Токио не теряет надежды получить обратно четыре острова, именуя их своими «северными территориями». По заявлению Кисиды, Токио по-прежнему сохраняет курс на решение проблемы «северных территорий» и заключение мирного договора с Россией, что в понимании японских политиков является двумя сторонами медали.
Японские надежды на возвращение «северных территорий» подпитываются и двусмысленностью некоторых высказываний российских официальных лиц. В частности, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявлял, что ведение переговоров по мирному договору с Японией в нынешних условиях не представляется возможным. Из чего следует, что возобновление мирных переговоров возможно в других условиях.
Можно полагать, однако, что с принятием обновленной Стратегии национальной безопасности, провозглашающей Россию угрозой и разрешающей обладание потенциалом превентивного ракетного удара по территории соседних стран, надежды Токио на обладание в той или иной форме «четырьмя северными островами» выглядят еще более призрачными.
Полностью публикация доступна на сайте издания «Независимая газета» >>>
Оперативно узнавать новости Института можно в официальном телеграм-канале >>>
