В журнале «Международная жизнь» вышла статья главного научного сотрудника Центра «Россия, Китай, мир» ИКСА РАН Владимира Петровского.
Внешняя политика КНР в 2023 г. оказалась весьма значимой и интересной, как с точки зрения ее теоретического и концептуального наполнения, так и практического содержания. На состоявшемся осенью прошлого года XX съезде КПК китайские руководители назвали 2023 г. «решающим для исторического развития и всего мира», который будет определяться противоборством двух тенденций: одна нацелена на конфронтацию и противоборство, другая – на мир и развитие.
Год начинался с кадрового обновления главы китайского МИДа и рассмотрения вопросов внешней политики на «двух сессиях» (ВСНП и НПКСК) в марте.
К середине 2023 г. на свой пост вернулся Ван И, сохранив при этом высший дипломатический пост председателя канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам. Тогда же вступил в силу принятый накануне Закон КНР о международных отношениях.
Закон определяет функции и полномочия председателя КНР, ВСНП, Госсовета КНР, Центрального военного совета и других органов государственной власти в части, касающейся выработки и реализации внешней политики. Важная особенность нового закона состоит также и в том, что он кодифицирует набор идей и концепций, выдвинутых председателем КНР Си Цзиньпином в сфере внешней политики и международной безопасности. Например, статья 18 закона призывает к осуществлению Глобальной инициативы в области развития, Инициативы в области глобальной безопасности и Глобальной цивилизационной инициативы (две последние окончательно сформулированы также в уходящем году).
Что же касается практического наполнения китайской внешней политики, то оценка мировой ситуации, данная на партийном съезде, оказалась верной. Это показал, прежде всего, непростой китайско-американский диалог. Китайская сторона последовательно призывала американскую научиться управлять взаимными (и весьма существенными) разногласиями, и на этой основе возобновить существовавший ранее стратегический диалог. Год завершился встречей лидеров КНР и США в Сан-Франциско, но список неразрешенных проблем остался – от не прекратившейся «торговой войны до попыток США сдержать развитие Китая путем санкционных ограничений». И, конечно, вопрос о соблюдении китайских «красных линий», главная из которых – соблюдение «политики одного Китая» и тайваньский вопрос.
Такой же линии придерживался Пекин в отношениях со странами ЕС, призывая Брюссель к «стратегической автономии» в отношениях с США и проведению независимого курса на продолжение сотрудничества с Китаем.
Следуя традиционному для китайской дипломатии приоритетному вниманию к «отношениям с крупными державами», Пекин придерживался в 2023 г. последовательного курса на укрепление стратегического партнерства с Москвой, опираясь во многом на свою «лидерскую дипломатию». Года прошел от государственного визита в Москву председателя КНР в марте до ответного визита президента России для участия в Форуме Пояса и Пути в октябре, и завершается состоявшимся на днях визитом председателя правительства России М.В. Мишустиным для переговоров со своим китайским партнером Ли Цяном и председателем Си Цзиньпином.
В 2023 г. Китай и Россия скоординированно выступали на международных площадках, совместными усилиями содействовали укреплению позиций стран «глобального Юга» в мировой экономике и политике, укрепляли сотрудничество в рамках ШОС и БРИКС, видя в них несущие опоры будущего многополярного мира. Китай успешно выступал со своими миротворческими инициативами в различных регионах мира, включая, например, Мирный план по Украине.
Уходящий год показал, что китайская дипломатия, будучи разновекторной, последовательно стремилась развивать отношения со всеми партнерами на принципах взаимного выигрыша, стремясь к своей, законодательно и концептуально зафиксированной, главной цели – «строительству единой судьбы человечества». Можно с уверенностью предположить, что несмотря на немалые трудности, Пекин будет стремиться к этой цели и впредь, встречая поддержку со стороны Москвы.
